Послание художника ( В июле 59-го … )

Евгенеий Салов, писатель,

кандидат философских наук

11 июля 1959 года в жизни Майкопа произошло знаменательное событие. На центральной площади города открыли памятник Владимиру Ильичу Ленину. Его автором стал выдающийся советский скульптор Матвей Генрихович Манизер, народный художник, лауреат Государственной премии СССР и Ленинской премии (дважды) в области изобразительного искусства, вице-президент союзной Академии художеств. Он известен также как создатель памятника Ленину в Ульяновске, на родине вождя, памятника Тарасу Шевченко — в Харькове и монумента «Навеки с Россией» на площади Дружбы в городе Майкопе (в соавторстве с О.М. Манизером).

Памятник В.И. Ленину в столице Адыгеи явился подлинным шедевром в искусстве М.Г. Манизера, одной из вершин его творчества. Совершенство пропорций памятника, соразмерность структурных элементов, их композиционное единство, гармоничная связь с организацией всего пространства центральной городской площади, где памятник выступает художественно-образной и архитектурной доминантой, подчеркивает завершенность и целостность ансамбля главной площади республики. Все это вместе служит замечательным воплощением феноменального авторского замысла. В нем выразительно проявились такие особенности творческого стиля М.Г. Манизера, как строгое моделирование памятника в традициях отечественной реалистической школы монументального искусства. При отсутствии следов консерватизма, механической заданности, но с полной свободой авторского самовыражения в создании художественного образа, призванного воплотить возвышенный политический смысл и глубинное эстетическое чувство. Именно поэтому творение Манизера в центре Майкопа явилось одним из самых совершенных памятников Ленину в СССР, став на многие десятилетия вперед неотъемлемой частью живописного южнороссийского города с его особым географическим, историческим и культурным колоритом. Соавтором М.Г. Манизора в архитектурном оформлении памятника Ленину в Майкопе явился Игорь Евгеньевич Рожин, народный архитектор СССР, лауреат Государтсвенной премии СССР и Ленинской премии, главный архитектор подмосковного Зеленограда, один из авторов станций Московского метрополитена и архитектор Центрального стадиона в Лужниках.

На взгляд автора этих заметок, художественный образ данного творения в целостной связи всех его элементов принес городу не только вдохновенно исполненный социокультурный и политический заказ, но и сохранил послание художника современникам и потомкам, записанное в комплексе конструктивных звеньев памятника, составляющих вместе единый культурологический контекст.

Попытаюсь прочитать его так, как учили на семинарах по истории искусств на историческом факультете Ростовского госуниверситета и по искусствоведению — на журфаке МГУ. Первое, что бросается в глаза при взгляде на памятник, восходящая череда концентрических кругов, из которых встает в полный рост, в опоре на округло-выпуклый постамент, обращенная лицом к центральной улице города с ее многолюдьем фигура вождя. Его поза спокойная, умиротворенная даже, исполненая, кажется, задумчивого желания узнать, чем живут люди города, что говорят, к чему стремятся в новом мире, созданном по заветам его основателя. Подножие памятника охватывает большой круг, символизирующий земное начало всякой человеческой судьбы, даже такой необычной, как у В.И. Ленина. Из него поднимается зеленый круг газона. Цвет травы — цвет жизни, ее рождения и продолжения в человеческой судьбе. Не знаю, был ли автор памятника верующим человеком. Но как художественно образованный мастер, он мог знать о символическом значении зеленого цвета в исламе — религиозной конфессии, к которой исторически и духовно принадлежит часть многонационального народа Адыгеи. И, возможно, помнил о присутствии зеленого цвета на священных одеждах православных иерархов во время литургии — главнейшего из христианских богослужений в определенные церковной традицией праздники или накануне их. В любом случае, художник ведал, что зелень травы — олицетворение вечного возрождения жизни. И поместил этот символ в форме круга — идеальной геометрической фигуры — в основание памятника, передавая в цвете то, что воплотил в поэтическом слове Владимир Маяковский: Ленин жил/ Ленин жив/ Ленин будет жить. И то, что на тысячелетия раньше вошло в молитву: «Смертью смерть поправ» — идея, что человек, подобно Спасителю, возродится к жизни вечной. Этот мыслеобраз был сформирован в религиозной традиции. А Ленин, как известно, придерживался атеистических взглядов, хотя и писал в дореволюционной анкете: «Русский. Православный».

Сама идея социальной справедливости и человеческого равенства была религиозной по происхождению. Включенная позже в оболочку рациональной западной теории, она была с творческим бесстрашием адаптирована В.И. Лениным, а за ним И.В. Сталиным, к русской многонациональной и поликонфессиональной реальности и послужила руководством к непосредственному действию для строительства общества справедливости на шестой части земной суши. 

Мечта о человеческом бессмертии, по крайней мере, в духовном смысле, глубоко выраженная богословами, художниками, поэтами и философами продолжает жить в нашей отечественной культуре. Тем более, когда речь идет о человеческом гении. «Ленин не умер, — выразил порадоксальную, на первый взгляд, мысль современный биограф вождя Лев Данилкин, — он растворился в окружающем мире и продолжает жить среди нас...» Скульптор Манизер воплотил ту же идею в памятникеЛенину, открытому в Майкопе на многолюдном митинге 65 лет назад.

Тот же динамичный мотив воспроизводится, повторяется в круглых чашах-цветниках на гранитных прямоугольных основаниях, ритмично расставленных по окружности подножия. В нее естественно вписывается усеченной пирамидой, придавая выразительный ритм подъему, ступенчатый многогранник из гранита того же красного цвета, что на облицовке Ленинского мавзолея на Красной площади в Москве. Монументальная фигура вождя завершает символичный земной круг, входит в большой круг окоема — невесомую небесную полусферу, соединяет навсегда воплощенную в памятном образе идею земной правды-справедливости с вечной вселенской истиной.